15 декабря 2015 года вступил в силу федеральный конституционный закон № 931766-6 «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации" (по вопросу об уточнении оснований к рассмотрению дела в Конституционном Суде Российской Федерации)» наделяющий Конституционный Суд полномочиями принимать решения о том, исполнять или нет (в какой части исполнять) постановления международных инстанций по правам человека. Речь идет в первую очередь о постановлениях Европейского Суда по правам человека.

Инициаторами проекта федерального конституционного закона № 931766-6 «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации" (по вопросу об уточнении оснований к рассмотрению дела в Конституционном Суде Российской Федерации)» стали член Совета Федерации А.А. Клишас и депутаты Госдумы В.Н. Плигин, М.В. Емельянов, В.Н. Лихачев, А.Н. Диденко, В.В. Иванов. В пояснительной записке к законопроекту говорится, что он разработан для исполнения постановления Конституционного Суда от 14 июля 2015 года № 21-П и призван создать «специальный правовой механизм разрешения им вопроса о возможности или невозможности с точки зрения принципов верховенства и высшей юридической силы Конституции Российской Федерации исполнить вынесенное по жалобе против России постановление».

Проект закона был внесен 18 ноября, 1 декабря Госдума рассмотрела его в первом чтении, 4 декабря — во втором и третьем, 8 декабря закон одобрил Совет Федерации, через неделю закон был подписан президентом.

Среди российских политиков давно раздавались голоса за выход из-под юрисдикции ЕСПЧ. С предложением отказаться от приоритета международного права над национальным законодательством выступал председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин. Сторонником идеи о главенстве Конституции России является и председатель КС Валерий Зорькин.

По мнению некоторых наблюдателей, конкретным поводом для принятия закона могло стать постановление ЕСПЧ по делу ЮКОСа.

31 июля 2014 года Европейский Суд обязал Россию выплатить бывшим акционерам ЮКОСа компенсацию в размере €1,86 млрд. и €300 тыс. в качестве возмещения судебных издержек. В Минюсте России в ответ заявили, что официальная Москва не будет исполнять это постановление ЕСПЧ.

Защитники закона говорят, что в Европе целый ряд государств не всегда исполняет постановления ЕСПЧ, и «мы делаем то же самое». Председатель Конституционного суда Валерий Зорькин на встрече с президентом заявил, что Россия не собирается противопоставлять себя Европе. «Зря беспокоятся люди. Если возникнет проблема — будем решать путем диалога». По словам Зорькина, речь идет о том, что Конституционный суд должен выступать в тех случаях, если Конституция «лучше защищает права граждан». По его словам, аналогичными правами обладают суды западных стран, например, Германия.

Конституционный суд РФ рассмотрел запрос группы депутатов, сенаторов и чиновников (А.Г. Тарнавского, Д.Ф. Вяткина, А.А. Клишаса, М.В. Кротова), в котором они просили проверить на конституционность некоторые нормы российского законодательства, которые касаются места международных договоров в национальной правовой системе, а также ратификации Европейской Конвенции по правам человека. Перед Конституционным судом была поставлена задача выяснить, соответствует ли Конституции требование обязательно исполнять постановления ЕСПЧ, если толкование ЕСПЧ противоречит толкованию Конституции.. [1]

В своем постановлении Конституционный суд сослался на практику конституционных судов европейских стран, и КС РФ пришел к выводу, что в некоторых случаях государства могут не исполнять постановления ЕСПЧ. Эти случаи КС определил так: во-первых, постановление ЕСПЧ придает положениям Конвенции «другое, нежели его обычное, значение» или же ЕСПЧ «осуществляет толкование вопреки объекту и целям Конвенции».

В таких случаях у государств появляется право не исполнять вынесенные против них постановления ЕСПЧ, т.к. по мнению КС, государства подписывались под другими обязательствами, когда ратифицировали Конвенцию.
____________________________________
[1] См.: стр. 7 Постановления

Суд также отметил, что для исполнения постановлений ЕСПЧ каждое постановление сначала должно признаваться составной частью российской правовой системы.

В целом, КС решил, что нормы российских законов не противоречат Конституции, но президент и правительство [2] могут обращаться в Конституционный Суд за решением вопроса о возможности исполнить то или иное постановления ЕСПЧ, в случае, если они обнаружат противоречие между позицией ЕСПЧ и российского права. Такое обращение целесообразно «в целях устранения неопределенности в их понимании с учетом выявившегося противоречия и международных обязательств России применительно к возможности исполнения постановления Европейского Суда по правам человека и принятия мер индивидуального и общего характера, направленных на обеспечение выполнения Конвенции о защите прав человека и основных свобод».

В этом же своем постановлении КС не исключил, что может потребоваться принять закон, который даст КС право рассматривать запросы о возможности или невозможности исполнить постановление ЕСПЧ.

15 декабря 2016 года такой закон был принят.


________________________________
[2] Пункт 6 статьи 1 (дополняющий статью 105)

Закон говорит, что основанием для обращения в КС может стать постановление ЕСПЧ, принятое по жалобе против России, в котором норма ЕСПЧ истолкована таким образом, что она противоречит Конституции (см. часть 5 статьи 1 ФКЗ (Статья 104.1). При этом КС может принять решение исполнять или нет постановление целиком или же — только в какой-то части. Если КС решает, что исполнять нельзя (полностью все постановление или только его часть), то какие бы то ни было действия по исполнению невозможны [1] .

Уже 5 мая 2016 года принятый закон применили на практике. Минюст России обратился в КС РФ с запросом о том, можно или нет исполнить постановление «Анчугов и Гладков против России». Это дело касается права осужденных голосовать на выборах. Право голоса ограничено статьей 32 (часть 3) Конституции РФ и касается всех тех, кто по приговору суда лишен свободы и содержится в колонии. По этому запросу Минюста Конституционный суд вынес постановление.
КС РФ пришел к выводу, что исполнить постановление ЕСПЧ в части мер общего характера частично невозможно. В особеннсти, Конституционный суд постановил, что часть 3 статьи 32 Конституции обладает верховенством и высшей юридической силой, она имеет императивный характер и касается всех без исключения отбывающих наказание в местах лишения свободы.
_____________________________________
[1] Часть 5 статьи 1 ФКЗ (статья 104.4, пункт 2, абзац 2).

Исполнение мер общего характера в части«внесения изменений в российское законодательство (и тем самым изменение основанной на нем судебной практики), которые позволяли бы ограничивать в избирательных правах не всех осужденных, отбывающих наказание в местах лишения свободы по приговору суда» невозможно. КС постановил, что «федеральный законодатель правомочен, последовательно реализуя принцип гуманизма в уголовном праве, оптимизировать систему уголовных наказаний, в том числе посредством перевода отдельных режимов отбывания лишения свободы в альтернативные виды наказаний, хотя и связанные с принудительным ограничением свободы осужденных, но не влекущие ограничения их избирательных прав». То есть исполнить постановление ЕСПЧ в части мер общего характера можно только, если меньше назначать приговоров с лишением свободы, а также развивать наказания, не предполагающие содержание в колонии. Это означает, что законодательство и судебная практика могут быть направлены на то, чтобы по мере возможности и с учетом обстоятельств дела исключать наказание в виде лишения свободы (для тех, кто впервые совершил преступления небольшой тяжести), а за преступления средней тяжести и тяжкие преступления назначать наказание в виде лишения свободы лишь в случае, если менее строгий вид наказания не может обеспечить достижение целей наказания.

Индивидуальные меры, по мнению КС, которые требуют предоставить избирательное право С.Б. Анчугову и В.М. Гладкову, невозможны.

В соответствии с частью 3 ст. 32 Конституции заключенным запрещено участвовать в выборах. Заявители Анчугов и Гладков в 90-х годах были лишены свободы, и не могли участвовать в выборах. Они обратились в национальные суды общей юрисдикции, а затем и в Конституционный суд с запросом о том, что такой запрет нарушает их избирательное право. Все жалобы, а также запрос в КС были отклонены. Заявители обратились в ЕСПЧ, который 9 декабря 2013 года вынес постановление по делу. ЕСПЧ пришел к выводу, что несмотря на широкое усмотрение государств в вопросе предоставления права участвовать в голосование, полное ограничение права заключенных на участие в голосовании непропорционально.

Основным аргументом государства было то, что такой запрет на участие заключенных в выборах закреплено в Конституции страны, которая является основным и высшим законодательным актом страны и изменению не подлежит. России ссылалась на исторические традиции избирательного права, возникшие в 19 веке и исключающие заключенных из голосования. ЕСПЧ отметил, что несмотря на принцип широкого усмотрения государства, как обеспечивать права человека на практике, это усмотрение не может быть безграничным.

Кроме того, государство не может ссылаться на Конституцию как причину ограничения права на голосование: государство-участник Конвенции несет ответственность независимо от того, были ли ее действия (бездействие) следствием внутреннего законодательства или вызваны необходимостью соблюдать международно-правовые обязательства, и Россия, как сторона международного договора не может (пункт 108) ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им этого договора (статьи 27 Венской конвенции о праве международных договоров). С учетом вышеизложенного и отсутствия доказательств ЕСПЧ пришел к выводу, что ограничение на участие более 700.000 заключенных в голосовании непропорционально.

П. 103 Постановления: «[…] право голосовать не является привилегией; в 21 веке в демократическом государстве презумпция должна быть в пользу включения, а универсальное избирательное право уже стало базовым принципом. В свете современной уголовной политики и действующих стандартов в области прав человека должны существовать действительные и убедительные причины для обоснования такого общего ограничения на права заключенных голосовать, как это предусмотрено в статье 32 § 3 Конституции Российской Федерации», — отметил Суд (пункт 103).

С учетом вышеизложенного, ЕСПЧ признал, что права заявителей на участие в голосовании, закрепленное в статье 1 Протокола 3 к ЕКПЧ, было нарушено.