Так, предлагаемый к введению пункт 3_1 части 1 статьи 13 ФЗ «О полиции» позволяет проводить «осмотр места происшествия, местности, помещений, транспортных средств, предметов, документов и иных объектов» в связи с рассмотрением «заявлений и сообщений о происшествиях, разрешение которых отнесено к компетенции полиции».

Из предлагаемой формулировки неясно, что такое «происшествия, разрешение которых отнесено к компетенции полиции». Исходя из здравого смысла можно было бы предположить, что эти «происшествия» представляют собой преступления или административные правонарушения. В таком случае осмотр проводился бы в соответствии с УПК РФ и КоАП РФ в порядке, установленном данными кодексами.

Однако, по всей видимости, подразумеваются некие иные «происшествия». Так, осмысленность простого дублирования положений УПК РФ и КоАП РФ в закон «О полиции» сомнительна, поскольку соответствующие права уже предоставлены сотруднику полиции указанными кодексами.

Кроме того, из текста предлагаемого к введению пункта следует, что по результатам осмотра составляется «акт осмотра». Однако ни КоАП РФ, ни УПК РФ не предусматривают такого документа по результатам осмотра. Более того, КоАП РФ не предусматривает собственно процессуального действия «осмотр места происшествия» — аналогичное действие называется «осмотр места административного правонарушения». Действующие нормы КоАП РФ и УПК РФ, регламентирующие порядок осмотра, права и обязанности лица, проводящего осмотр, гарантии прав граждан и т.п. к осмотру неизвестному кодексам «места происшествия» юридически неприменимы.

Таким образом, предлагаемый к введению п. 3_1 ч. 1 ст. 13 ФЗ «О полиции» предоставляет полиции право

Более того, такие осмотры предполагается проводить по сообщениям о событиях, не являющихся даже предположительно ни преступлением, ни административным правонарушением, т.е., видимо, по сообщениям о том, что зимой с неба падает снег. Очевидно, что такая норма создает условия для злоупотреблений со стороны полиции.

Фактически, полицейским вручаются те же полномочия, которые действуют на процессуальной стадии дознания и расследования, но при этом эти полномочия «включаются» до начала официального и публичного порядка привлечения к ответственности граждан.

Предлагаемую к введению статью 15₁ ФЗ «О полиции» («Вскрытие транспортного средства») можно оценить двойственно.

С одной стороны, необходимость введения нормы, регламентирующей основания и порядок вскрытия автомашины и последующие действия полиции, очевидна. С другой, предлагаемая формулировка создаёт условия для расширительного толкования (и, соответственно, злоупотреблений) и не устанавливает необходимых гарантий.

Так, пункты 1 и 4 части 1 предлагаемой к введению статьи предусматривает возможность вскрытия автомашины «для спасения жизни граждан» и «для пресечения преступления».

С одной стороны, действительно вскрытие автомашины может быть необходимо для оказания человеку медицинской помощи, и даже само нахождение в автомашине может угрожать жизни человека (например, вызвать смерть от переохлаждения или перегрева). Аналогично вскрытие автомашины может быть необходимо, например, для пресечение совершаемого в ней преступления.

С другой же стороны, неконкретность данных формулировок позволяет, выстроив достаточно длинную логическую цепочку, толковать их широко.

Так, пункт 1 не содержит указаний на характер и степень угрозы жизни граждан, которая, по замыслу разработчиков законопроекта, должна быть основанием для вскрытия автомашины. В результате буквальное толкование пункта 1 позволяет вскрыть припаркованную машину для извлечения из её салона находящихся в ней людей, поскольку она может самовозгореться (что действительно возможно и иногда случается), что, в свою очередь, угрожало бы их жизни.

Аналогично пункт 4 не содержит указаний на логическую связь между вскрытием автомашины и пресечением преступления.

Представляется, что пункт 1 части 1 статьи 15₁ должен содержать оговорку вида «если нахождение человека в автомашине создаёт непосредственную угрозу его жизни и здоровью». Пункт 4 части 1 статьи 15₁ разумно было бы изложить, например, как «для пресечения совершаемого в данной автомашине преступления».

Пункт 2 предусматривает право полиции вскрывать автомашины «для обеспечения безопасности граждан или общественной безопасности при массовых беспорядках и чрезвычайных ситуациях». При этом характер и степень угрозы безопасности, их соотношение с окружающей обстановкой (ЧС, массовые беспорядки) никак не ставятся в зависимость с возникновением у полиции права на вскрытие автомашины.

Как уже упоминалось выше, достаточно длинная логическая цепочка позволяет практически любое действие оценить как направленное на обеспечение безопасности граждан или общественной безопасности. Данная формулировка позволяет, например, в условиях режима ЧС, обусловленного распространением заболевания, вскрыть автомашину для изъятия из её багажника канистры бензина, которая теоретически может загореться и тем самым создать некоторую угрозу общественной безопасности. В таком случае действия полиции были бы формально законны, хотя абсурдны и необоснованны по существу.

Таким образом, видно, что данный пункт сформулирован, с одной стороны, слишком формалистично, поскольку сам по себе факт чрезвычайной ситуации или массовых беспорядков не означает необходимости принятия экстренных мер конкретно в месте стоянки автомашины. С другой стороны, необходимость принятия экстренных мер может быть вызвана локальными событиями сравнительно небольшого масштаба (например, пожар, обрушение здания), но не являющиеся чрезвычайной ситуацией. Представляется очевидным, что данный пункт необходимо переформулировать.

Пункт 5 устанавливает возможность вскрытия автомашины для «применения мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, если имеются основания полагать, что совершившее данное правонарушение лицо находится в состоянии опьянения» (т.е. фактически для задержания).

Буквальный смысл данного пункта позволяет вскрыть автомашину для задержания, например, лица, совершившего мелкое хулиганство, находящегося в состоянии опьянения. Но не позволяет вскрыть её в случае, если такой нарушитель был трезв.

Очевидно, что нет разумных оснований разделять эти две ситуации и ставить возможность вскрытия автомашины в зависимость от опьянения нарушителя.

Пункт 6 устанавливает возможность вскрывать машину для «осмотра транспортного средства и (или) груза, если имеются основания полагать, что в транспортном средстве находятся без специального разрешения предметы или вещи, изъятые из гражданского оборота или ограниченно оборотоспособные». Хранение и транспортировка предметов или вещей, изъятых из гражданского оборота или ограниченно оборотоспособных, как правило, наказуемо в уголовном или административном порядке. Таким образом, единственно разумным способом их поиска представляется досмотр в порядке КоАП РФ (либо обыск в порядке УПК РФ, но по смыслу пункта речь идёт скорее о досмотре). Любой иной способ поиска и, соответственно, обнаружения, либо исключает привлечение виновных лиц к ответственности (поскольку обнаружение осуществлено при сомнительных обстоятельствах), либо создаёт условия для злоупотреблений со стороны сотрудников полиции (в случае, если судебная практика пойдёт по пути доверия такому способу обнаружения).

Представляется разумным заменить в данном пункте термин «осмотр» термином «досмотр».

Пункт 8 устанавливает возможность вскрывать машину для «установления обстоятельств несчастного случая». Неясно, что подразумевается под «установлением обстоятельств несчастного случая». Исходя из здравого смысла можно предположить, что подразумевается проверка или расследование в порядке УПК РФ по сообщению о преступлении (если речь идёт о «несчастном случае», то, видимо, подразумевается относящаяся к подследственности дознания МВД, т. е. полиции. статья 219 УК РФ «Нарушение требований пожарной безопасности»), однако, прямо из предлагаемого текста поправки это не следует.

Данная формулировка позволяет толковать норму и таким образом, что речь идёт о расследовании несчастного случая в смысле, подразумеваемом ст.ст. 184, 227−231 Трудового кодекса РФ, или об исследовании полицией любого события («несчастного случая»), хотя бы и не относящегося к её подследственности и/или подведомственности.

Кроме того, полномочия, связанные с доследственной проверкой и/или расследованием, универсальны и присущи следователю (дознавателю) независимо от его ведомственной принадлежности.

Очевидно, что вскрытие машины предполагает её повреждение, а также ставит под угрозу ее последующую сохранность и находящегося в ней имущества. Нет сомнений, что будет вставать вопрос о возмещении вреда, причиненного вскрытием машины, для чего будет иметь значение подтверждение самого факта ее вскрытия, нанесенных ей повреждений и т. п.

Однако предлагаемые поправки не предусматривают документирования факта и способа вскрытия машины; уведомление же владельца хотя и предусмотрено, но регламентация этого уведомления оставлена на усмотрение МВД РФ, т. е. заинтересованной организации. Нет оснований сомневаться, что принятый МВД регламент будет гарантировать в первую очередь интересы МВД, а не граждан.

Несмотря на то, что вносимые поправки устанавливают обязанность полиции в отсутствие собственника вскрытого транспортного средства «обеспечивать недопущение доступа посторонних лиц в транспортное средство» (что само по себе разумно), они не устанавливают конкретных мер по «недопущению доступа посторонних лиц». Данное положение равно допускает выставление у вскрытой автомашины поста полиции, опечатывание её бумажками с надписью «доступ запрещен. полиция», или эвакуацию на платную стоянку (с оплатой за счёт владельца), что представляет собой явный абсурд.

В статье 16 закона «О полиции» предлагаются изменения, допускающие при оцеплении (блокировании) территории проводить осмотр (фактически — непроцессуальный досмотр) граждан, находящихся при них вещей, осмотр транспортных средств и перевозимых грузов. О самом непроцессуальном осмотре и его опасности сказано выше.

В данном случае можно добавить, что предлагаемые поправки не ставят проведение осмотра в зависимость от каких-либо обстоятельств, кроме самого факта оцепления, и даже не обозначают какой-то общественно-полезной цели осмотра.